Председатель (Молотов):
Заседание оргбюро открывается. На повестке следующие вопросы (читает)...
Переходим к докладу учраспреда. Слово имеет тов.
Каганович.
Каганович: Я должен
оговориться сначала, что у нас на съездах партии никогда не делали специальных
докладов по этому вопросу, и поэтому мне придется остановиться на некоторых
общих моментах...
XII
партийный съезд расширил задачу, поставленную
XI
съездом, до задачи слияния партии с государственным аппаратом... Я в своем
докладе хочу остановиться н двух группах вопросов. Первая группа - это, по
существу, задачи учетно-распределительной работы; что сейчас для партии является
наиболее важным в смысле распределения сил и в какие точки нужно бить. Вторая
группа - организация мероприятий и методы работы и подхода к осуществлению
намеченных задач.
Остановлюсь на первой группе вопросов. Я должен
сказать, что мы свою работу строим на основе тех общих организационных
политических задач, которые стоят перед партией, которые формулировал
XII
съезд. Мы понимаем, что перед нами пять основных задач: первая - закрепление
влияния партии на государственный аппарат; 2) внутреннее укрепление партии; 3)
укрепление работы в деревне; 4) проведение национальной политики и 5) задача,
которая не формулирована партийным съездом, но которая выдвинута текущим
моментом - это армия. Вот по этим пяти задачам я и хочу остановиться.
Прежде всего, остановлюсь на
государственных органах. Если кратко сформулировать те основные причины, которые
побудили партию принять положение более близкого подхода к распределению
работников, то первая причина - это то, что политика партии - политика смычки с
крестьянством - проводится на практике во всех хозяйственных органах, и каждый
работник в каждом маленьком хозяйственном аппарате имеет большое влияние на ход
этой смычки. Вторая причина - это крайняя сложность работы в условиях нэпа, при
которой революционность недостаточна и при которой требуется деловитость,
понимание нэпа, понимание рынка, знание товарного хозяйства и т.п. Третья
причина это то, что в условиях нэпа работник подвергается особенно легкому
разложению, и то, что в условиях нэпа неизбежна и имеет место громадная
конкуренция, которая проникает и в ряды партии.
Каково сейчас положение дел. Что мы достигли за
промежуток времени с
XI
съезда. Прежде всего, надо сказать, что мы приблизили ведомства к ЦК. Сейчас мы
имеем во всех ведомствах выделенных специальных членов коллегии, которые ведают
учетом и распределением работников в пределах данного ведомства. Затем, в
большинстве своем, ведомства сейчас наиболее серьезные вопросы представляют на
утверждение ЦК. Правда, нет еще у нас системы, которую нужно будет ввести, но
вплотную мы уже подошли сейчас к ведомствам, и мы уже имеем много примеров
формирования трестов, назначение председателей трестов и т.п., которые
проводятся через ЦК. Например, Внешторг раньше делал целый ряд назначений без
ЦК, а сейчас этих фактов уже нет.
Учетно-распределительный отдел приступил к
изучению ряда работников, и поэтому назначение ведется не случайно. И хотя мы на
этот путь стали недавно и изучение ведется пока в незначительном количестве, но
на этот путь мы уже стали... Акционерные общества - это чисто нэповские
учреждения, но мы и до них дошли. В газетах часто бывали случайные заявления,
что такое-то правление треста избрало такое-то лицо или синдикат - сейчас мы уже
таких явлений не имеем. И в газетах случайных извещений о назначении без ЦК уже
не бывает. Правда, еще не было случая, что ЦК намечал члена правления
акционерного общества, но тем не менее мы подошли и к этому вопросу... Улучшился
ли аппарат государственный. Это сказать сейчас было бы очень рискованно, потому
что это надо проверить на деле... Но имеется также очень много недостатков.
Недостатки эти прежде всего заключаются в том, что мы эту работу только начали и
что у нас планового, регулярного подхода нет. Нет также того, чтобы мы охватили
государственные органы и именно охватили бы наиболее главные пункты - командные
высоты. Этого у нас нет. Мы в целом ряде случаев размениваемся на мелочи, и это
наш основной недостаток. Третий недостаток заключается в том, что у нас еще в
плохом состоянии изучение... Поэтому мы должны поставить себе точную задачу:
определенный кадр работников, примерно три тысячи, в наших государственных
органах должны утверждаться ЦК и должны быть предварительно тщательно изучены...
Таким образом, надо взять под свое неослабное наблюдение определенную группу
работников, которых мы должны тщательно и неослабно, динамически изучить во всей
их работе по всей той лестнице, по которой они поднимаются или опускаются.
Третье - это то, что, безусловно,
должны устранить те явления, какие у нас имеют место. Я говорю о затирании
коммунистов в целом ряде учреждений, где наблюдается полный хаос в смысле
использования коммунистов...
А главное это то, что мы должны
установить твердую номенклатуру, чего до сих пор не было. Мы предлагаем
установить твердую номенклатуру в три тысячи должностей, причем эта цифра нас
совсем не должна пугать, потому что значительная часть из них относится к
профсоюзным организациям, которые только согласовываются и которых ЦК не будет
назначать. Так что из этих трех тысяч мы имеем по существу только две тысячи
должностей в госорганах, причем мы берем 500 крупнейших предприятий, сто
крупнейших трестов, 50 крупнейших синдикатов. Таким образом, значит, главное
место занимают хозяйственные организации, и говорим, что правления в этих
организациях должны утверждаться ЦК партии, и что учетно-распределительные
отделы должны концентрировать свое внимание на этих основных должностях,
работников на эти должности назначать, а ЦК будет их утверждать. Утверждение ЦК,
помимо назначения, имеет еще и громадное воспитательное значение. Мы знаем такие
случаи, что когда ведомства знают, что их работники будут прощупываться ЦК
партии, они сами себя проверяют и подтягивают; если же работники назначаются без
ЦК партии, то у них сплошь и рядом идут не деловые и не проверенные
назначения...
Перехожу ко второй задаче
-
внутреннему укреплению партии. Здесь безусловно личный состав играет огромное
значение. Все из нас, работавшие на местах, знают, что представлял из себя
партийный аппарат в [19]18-[19]19 и, скажу даже, в [19]20 годах. Это были жалкие
маленькие аппаратики, которые действовали от случая к случаю, которые не имели
ни системы, ни плана работы, ни щупальцев... Посмотрим, как мы формировали этот
партийный аппарат и что мы имеем к настоящему моменту. Мы подбирали в
значительной степени людей по принципу качественности, по принципу партийной
выдержки и по принципу правильного подхода к работе в массах, и этот подбор мы
сочетали с выдвижением работников на местах. В среднем мы имеем одного секретаря
на год. Можно ли назвать это твердым иерархическим бюрократическим аппаратом?
Если взять германскую социал-демократию, то мы увидим, что там имеются лица,
которые сидят по 10 лет. У нас же аппарат текучий: работник ушел на год на одну
работу, потом он выдвинулся на другой работе, ушел туда и т.д. Надо отметить и
другой момент. Из 100 секретарей, которых мы имеем, свыше 50% выбраны
непосредственно, без рекомендации ЦК, 33% секретарей рекомендованы ЦК, но
переизбраны единогласно на конференциях, которые были по губерниям, и только
лишь 15% секретарей мы имеем рекомендованных, но еще не переизбранных, причем
эти 15% падают главным образом на окраины: здесь бывают национальные склоки, и
мы вынуждены менять секретарей...
Качественный состав секретарей к
настоящему моменту мы имеем следующий: 49% рабочих секретарей губкомов. Это из
104 мест плюс окраины. В 46 губерниях мы имеем: 29 рабочих и 17 нерабочих. По
партийному стажу мы имеем прекрасную картину: до [19]16-го года мы имеем 73%, с
[19]17 года до октябрьской революции - 15%, вместе - 88%; и только 12% мы имеем
после [19]18 года, то есть после октябрьской революции. Это гигантский шаг
вперед по сравнению с тем, что мы имели полтора года назад. Остальной аппарат не
так хорош, и картина не такая. В заворгах мы имеем из 92 человек 39% рабочих и в
агитпропах - 17%.
Что касается заворгов в этих 46
крупных губерниях, то там мы имеем 50% рабочих, а завагитпропов - 34% до [19]17
года, 30% до октябрьской революции и 34% после октябрьской революции...
Для примера, если взять
Урал, там 15
округов, и из 15 секретарей чуть не 90% рабочие, причем из них громадное
большинство с подпольным стажем и большинство, почти все, местные люди...
Что касается деревни, то я должен откровенно
заявить, что данных о деревне мы почти не имеем. Ни в орготделе, ни в учраспреде
нет данных о том, кто управляет в деревне, и даже обследование деревни,
предпринятое накануне
XII
съезда, тоже данных не дало. В этом отношении мы должны выяснить, какой элемент
мы имеем в деревне и как он там работает. В общем, надо сказать, что мы имеем
такую картину. Примерно 40-50% организаторов ячеек можно считать годными,
остальные, безусловно, вряд ли окажутся такими, и перед нами поэтому стоит
задача дать в деревню реально кое-что. Накануне партийного съезда был разговор о
том, чтобы дать в деревню 15 и даже 30 тыс. работников, но я выдвигаю более
скромную задачу. У нас пять тысяч деревенских организаторов. Из них если 40% не
укомплектовано, то, значит, мы имеем ….%. Если 50% негодных, то значит, мы
должны добавить не меньше полутора тысяч партийных организаторов и по одному -
на шесть волостей - секретарю волсовета. Мы постановили о работе в деревне, что
волостной секретарь, или, иначе, волостной писарь, будет иметь там громадное
значение. Поэтому наша основная задача обратить внимание на улучшение
качественного состава лиц, занимающихся этой отраслью работы...
Армии касаться не буду, потому что
план работы в армии уже разработан и по этому поводу уже было совещание. Наша
задача заключается в том, чтобы определить, какое количество армии нужно иметь
высшего, среднего и низшего политсостава. Высший состав составляется сейчас же.
После него идет средний и т.д. Одним словом, мы должны взять в руки
регулирование партийного состава армии и снабжение его соответствующим
материалом... Особенно мы будем регулировать руководящий состав хозяйственной
части армии, чтобы мы не имели разрушения хозяйственного аппарата. В области
армии до сих пор не было назначений, утверждений и т.п., но сейчас у нас есть
специальный [орган] по военным делам, и мы к этому делу подошли.
Чтобы закончить вопрос, я скажу, что
в пределах всей этой задачи по каждому ведомству мы выдвигаем боевую командную
высоту. Что же легло в основу перечня этих командных высот? Прежде всего это
политический момент; затем - те организации, которые соприкасаются с армией, с
крестьянскими и рабочими массами; третий момент - те организации, которые
наиболее слабы...
Кроме того, в области плановой работы мы должны
добиться того, чтобы у нас был - я несколько затрудняюсь назвать это слово -
бюджет партийных сил, который надо иметь обязательно. Вот, например, в суммарном
виде мы, приблизительно, набросали такие цифры: нам требуется примерно 73 000
человек для того, чтобы охватить советский партийный и профессиональный аппарат
сверху донизу, - это, конечно, в самом грубом виде... Иначе говоря, каждое
ведомство или каждое учреждение требует таких-то работников, и нам нужно
посылать ему людей. У нас, например, во главе Наркомфина стоит тов.
Сокольников,
который любит членов партии, и он у нас получает этих людей, а вот во главе Внешторга стоит тов.
Красин, который, надо сказать, не очень любит коммунистов,
и вот, несмотря на то, что в НКВТ меньше коммунистов, чем в Наркомфине, мы своих
работников даем в Наркомфин, а не в НКВТ. Мы должны давать туда, в НКВТ, своих
людей для того, чтобы овладеть там командными высотами. Как вы видите, партийные
работники используются не там, где это нужно. Естественно, что эта работа очень
длительная, но если мы каждый месяц будем шаг за шагом в каждом органе или
учреждении подводить фундамент партийного бюджета, то мы через некоторое время
будем иметь общепартийный бюджет, и партия будет знать, что ее работники
работают там, где это партии нужно, а не случайно - там, куда они случайно
попали...
Председатель:
Товарищи, вопросы имеются?..
Бухарин: Во-первых,
насколько обеспечен сам
учраспред достаточным кадром людей, компетентных для
обследования объектов? Во-вторых,
ЦКК при своем учреждении одним из крупных
заданий имел обследование кадрового состава наших хозорганов; в каком отношении
стоит работа учраспреда к этой работе? Нет ли тут параллельной работы?
В-третьих, не являются ли бюджетные соображения слишком централизаторским
планом, который не дает возможности уследить за тем, что делается на местах; не
способствует ли это торможению продвижения работников с низов, не варимся ли мы
поэтому в очень замкнутом круге лиц? В-четвертых, что можно сказать относительно
работы учраспреда в области профсоюза?
Томский: Не замечаете
ли вы то противоречие, что при распределении работников, связанном с переброской
и с обстановкой НЭП, человек разоряется, превращается в нищего?..
Сталин: Тов.
Каганович
указывал, что для управления основными отраслями нашего хозяйства необходимо
иметь кадр изученных людей в 70 тыс. человек. Как товарищ
Каганович приходит к
этой суммарной цифре? Расшифруйте.
Каганович: ...Тов.
Бухарин задал вопрос о том, насколько
учраспред обеспечен компетентностью. Тут
мы в предложении о постановке учетов и распределения в государственных органах
гарантируем эту компетентность, хотя у нас в нашей среде достаточно опытных
специалистов в своей области, но вместе с тем мы не берем на себя
ответственность и передаем дело особой комиссии в составе представителя
учраспреда, члена
ЦКК, представителя РКИ, представителя профсоюза и члена
коллегии соответствующего наркомата. Все основные вопросы распределения проходят
через эту комиссию, которая каждую кандидатуру осматривает. Так же мы
рассматриваем разные тресты.
...Этим бюджетом мы хотим уничтожить
тот хаос, который у нас существует, а ни в коем случае не централизовать все
дело. Мы централизуем здесь у себя не более трех тыс. человек, весь остальной
бюджет мы разбиваем на три части. Во-первых, раньше всего идут те, которые ЦК
разбирает и изучает, причем изучение работников мы доводим максимум до трех с
половиной тысяч человек, все же остальное мы разбиваем на местный бюджет, на
ведомства. Таким образом, в этом бюджете мы устанавливаем определенный порядок.
Из 75 тыс. человек ЦК утверждает три тысячи, три тысячи идут в порядке резерва
для учреждений, а затем все остальное идет на места местным губкомам и областным
бюро ЦК, которые распределяют примерно 40-50 тыс. человек. Таким образом, на
одного человека назначаемого мы берем 4-5 человек изучаемых по хозяйственной и
по остальным линиям... Как видите, мы вовсе не все централизуем. Мы централизуем
у себя главный нерв, а остальное мы отдаем на места.
Что касается ячеек, то такие учетные
ячейки имеются на местах и в ведомствах. Что касается этих учетных ячеек, то мы
не думаем на местах создать централизаторскую систему. Учет по технике требует
единства, и здесь мы будем инструктировать... Такая система не будет мешать
выдвижению снизу.
Какова наша работа в области
профсоюзов. Я должен сознаться, что здесь мы подходим чрезвычайно осторожно. Мы
не можем обращаться с профсоюзами так, как мы обращаемся с трестами и
синдикатами. Профсоюз это есть организация безусловно демократическая, и здесь
мы не сталкиваемся с таким упорством, как в ведомствах. Мы имеем отделы ВЦСПС,
мы изучаем работников. Правда, у нас не было случаев столкновения, и не знаем,
как будет смотреть ВЦСПС, когда у нас будут разногласия, но надо полагать, что
трений не будет...
Мне задали тонкий вопрос о том, что
переброска работников отражается очень тяжело. Я должен сказать, что у нас
имеется 12 помощников, три зама и, в общем, 15 человек. Конечно, здесь может
быть разнобой. У нас устраиваются совещания, мы разработали памятку, в которой
мы говорим, что к переброске мы относимся чрезвычайно осторожно, в особенности,
когда это касается семейных, для которых это может быть невыгодно, и мы держимся
курса - максимального уменьшения перебросок, потому что для многих действительно
петля на шее. Естественно, что бывают и жалобы, что мы бросаем человека не туда,
куда он хотел, или наоборот, бросаем его туда, куда он не хочет ехать. Правда,
это очень тяжело, но мы обеспечиваем их суточными, подъемными, и теперь нет той
тяжелой трагедии, которая бывала тогда, когда мы суточных не давали...
Что касается цифры 73 тыс., то я должен сказать, что
она чрезвычайно грубая. Мы здесь учли только потребности. В эти потребности
вошли почти все наркоматы, за исключением ВСНХ, который сюда еще не вошел. Мы
учли те должности, на которых должны быть обязательно коммунисты. Конечно, это
чисто субъективный подход. Мы считаем, что в общероссийском масштабе у нас
имеется всего 600 работников, в областном масштабе 2000, в губернском масштабе -
до 60 человек на губернию, в уездном масштабе по 27 на уезд, в волостном - три
человека на волость. В среднем выходит 73 000
человек. Это очень суммарная цифра, и она должна быть еще тщательно разработана.
Сейчас перед нами стоит еще и другой вопрос: нам надо выяснить распределение
ответственного состава партийного по отраслям работ. Нам нужно выработать
известную дислокацию, сколько у нас имеется кожевенных работников, сколько у нас
имеется работников в здравотделах и т.д. Мы надеемся в ближайшие месяцы этот
материал получить.
Сталин: ...(Не
слышно). Тов. Каганович нам докладывал о тех задачах, которые
учраспред считает
главными. Я считаю основными и самыми важными задачами: во-первых - деревня,
во-вторых - хозяйственные органы и комиссариаты и в-третьих - армию. На этих
трех задачах учраспреду нужно сосредоточить свое главное внимание, не
отвлекаясь, но не упуская из виду все другие отрасли работы. По этой части у нас
много недоразумений, не потому, что мы мало в армию даем секретарей, не в этом
дело. По-моему, основная слабость в нашей распредской работе состоит в том, что
мы до секретарей укомов не добрались еще. Как нам влиять на деревню? Через
головы уездных организаций прямо к волостям с помощью организаторов ячеек? Это
путь неправильный. Объединяющим волостным центром является уезд, уезд является
вместе с тем передаточным пунктом из центра к волостям. Когда же нам охватить
столько волостей? Это нужно работать годы, и все-таки мы добьемся этого, может
быть, лет через 10. Наиболее ближайший пункт, откуда можно уже теперь
воздействовать на деревню, в смысле снабжения ее нашими работниками, - это уезд.
Вы говорите о губкомах и о секретарях губкомов. В этой части дело обстоит,
по-моему, не плохо. Об областях я не говорю, там еще лучше обстоит дело, а в
уездах мы никак не смогли поймать эту удочку в руки. Я это говорю не в качестве
обвинения учраспреда. У нас свыше 800 уездов. Это дело очень большое.
Единственное, судя по нашим силам и по росту нашей партии, это единственная
зацепка, откуда можно будет взять, хотя бы под минимальное наблюдение деревню, в
смысле снабжения людьми… а волость, ведь теперь все: и в смысле налогов и в
смысле политического состояния и воздействия и т.д. В смысле всей нашей работы -
волость это величайшая база, до которой мы не скоро доберемся. По части уездных
партийных организаций и их секретарей у нас пока еще мало сделано. Пока что мы
дошли до того, что уездные секретари выдвигаются снизу и утверждаются губкомом.
Необходимо, чтобы в этом отношении было влияние ЦК: это единственное средство
при данном положении взять в руки деревню. Если плохи уездные работники - вся
наша политика плоха. Пишите резолюции сколько угодно - мужик судит о советской
власти по укомщику прежде всего. Вот почему наша ударная задача - овладение
аппаратами уездных партийных организаций. Тут надо наметить пути, чтобы людей не
обижать; надо найти форму, которая приведет к тому, что мы эту зацепку возьмем в
руки.
Второй вопрос - хозорганы и
хозкомиссариаты. Это тоже наш существенный вопрос. Если хозорганы и
хозкомиссариаты плохо работают, не выполняют основной задачи - не производят
дешевле и, таким образом, не снабжают мужика всем, что ему необходимо, то мы не
приближаемся к цели. Мы добивались того, что требовала от нас партия по линии
нэпа. Я хотел бы только сказать, что второй очередной задачей надо признать
необходимость обращения внимания на хозорганы.
Третья задача - армия. Эта задача не
постоянная, но сейчас главная, по известным причинам. По этой части ведется
работа комиссией во главе с тов.
Молотовым. Тов.
Каганович этого вопроса мало
касался.
По этим трем вопросам необходимо
одновременно разработать методы подхода. Подчиненные этим основным вопросам
следующие. Вопросы о резервах уездных секретарей. Хорошо было бы
предгубисполкомщиков, предсовнархозников, областных работников по хозяйственной
линии учесть, чтобы выдвинуть известный резерв для улучшения и оживления наших
центральных и местных хозяйственных органов. Некоторые из них годами сидят, а их
не повышают. У них опыта много, и они много лучше наших так называемых спецов...
Этот резерв тоже нужно наметить.
Об армии не буду уже говорить.
Коротков: ...По-моему,
вопрос крупного политического значения - это вопрос о том, каким образом нам
начать руководить рабочим классом, который сейчас, безусловно, представляет из
себя не то, что было год-полтора назад: деклассация рабочего класса уже ушла в
историю. Таким образом, перед нами задача - это участок крупной промышленности с
точки зрения партийно-организационной работы. Я думаю, что
учраспреду нужно было
этот вопрос поставить.
Второй вопрос заключается в том, что
работники, работающие в национальных областях, должны знать местный язык. Ряд
работников, которые рассеяны по России, необходимо возвратить на их места. Этот
вопрос докладчик не затронул. В одном губернском комитете на Украине нет ни
одного украинца. Это в
Екатеринославе. Там есть евреи, русские и всякие штуки,
но только нет там украинцев.
Теперь относительно хозяйственников.
Здесь не отмечено, а как сейчас мы будем подходить к этой группе. Фактически
группа хозяйственников, с точки зрения
учраспреда, - это небольшая
забронированная группа. Она должна проработать долгое время и перебрасывать ее
нельзя, так как частые переброски могут повредить делу. На этот вопрос тов.
Каганович не ответил, каким образом мы должны производить переводы этой группы.
Найти свежие силы - по-моему, с этого надо начинать.
Бухарин: ...Если мы
берем хозяйственных или военных работников, то мы имеем часто определенный кадр
людей, которых мы сможем по специализации перебросить и использовать
соответственным образом. Что касается работников просветительного порядка, то
здесь мы натыкаемся на большие трудности, так как таких работников у нас нет.
Тот план, который предусматривал специальную перепись лекторов-специалистов,
которая была два года тому назад, никаких сколько-нибудь хороших результатов не
дал, и эта работа произведена впустую... Что нужно здесь сделать. Здесь нужен
учет того, что у нас имеется, здесь нужно систематически учитывать тот кадр
политпросветчиков, которые у нас имеются, и не то чтобы перепись сделать, а
постепенно нужно учитывать то, что имеем. С другой стороны, мы имеем в
совпартшколах 1-й и 2-й ступени 26 тыс. обучающихся там человек. Мы в
университетах имеем до 70 тыс. народу. В будущий год это будет первым годом,
когда наши коммунистические университеты из своего трехгодичного курса дадут нам
людей. Поэтому эту работу по системе учета нужно выдвинуть обязательно. Я уже
говорил, что здесь должна быть смычка между работой
агитпропа и
учраспредом
самая тесная, потому что мы занимаемся производством, а вы должны все, что мы
производим, взять на учет и соответственным образом использовать. Вы должны
использовать 800-1000 человек от комуниверситетов, вы должны взять их на учет и
согласно имеющейся потребности распределить. Возьмите эти последние полгода: мы
имели целый ряд выпусков из партшколы 2-й ступени; что же, мы взяли их на учет?
Ни в какой степени.
Сталин: Они не
учитываются ЦК.
Бухарин: Я убежден, что
совпартшколы 1-й и 2-й ступени мы не сумеем взять в смысле распределения ЦК. Из
26 тыс. мы выпустим 6 тыс., и если мы попытаемся взять их в ЦК, то мы не сумеем
это сделать. Что касается комуниверситетов, то нужно учитывать все. Нужно
учитывать все, касающееся выпусков совпартшкол очень тщательно. Сейчас ничего не
учитывается, ничего планомерно не распределяется, и у нас получается урон... Мы
обслуживаем сейчас московскими лекторами провинцию. В прошлом году мы сделали до
90 поездок, мы пользуемся очень узким кругом людей, которых мы знаем на
протяжении десятилетий. У нас есть много случайных людей, и здесь эту
случайность я выдвигаю, потому что она нам очень мешает. Сейчас
МК вынес
решение, что без него не можем этого делать. Это полнейшее непонимание
М[осковским]
к[омите]том своих задач. Он думает, что если он сидит в Москве, то он все это
должен делать. Это неверно: принцип демократический заключается не в том, чтобы
захватывать все, что здесь есть.
Учраспреду нужно бы за это взяться.
Томский: ...Я боюсь,
что после того, как ЦК на пленуме приветствовал поворот в сторону демократии,
это не удается, и вот почему. Мы должны считаться с тем, чем живет центр и чем
живет периферия. Надо вам сказать, что тому, что делает центр, подражает
периферия. Они видят, что ЦК распределяет, ЦК иногда назначает ряд секретарей,
без этого нельзя, назначают и они. Нужно ли назначать секретарей ячеек? Нужно ли
назначать председателей фабзавкомов из губкома - это под большим сомнением. Я
держусь того взгляда, что нам нужно сочетать политику распределения с политикой
учета. Но политику распределения нужно сочетать с политикой выдвижения. Если,
допустим, тов. Каганович будет объективно оценивать, то будет ли так на
местах?.. Если мы условимся на том, что в низах есть работники, то мы должны
согласиться, что мы не умеем их извлечь, и мы не извлечем их до тех пор, пока мы
не дадим возможности их извлечь. Тов.
Каганович говорит о системе выдвижения,
которая будет зависеть не от индивидуальных характеристик, подписанных одним
лицом в один день, а от каких-то других оценок... Если я посылаю какого-нибудь
секретаря в район и он будет знать, что оценка его работы всецело будет зависеть
от меня, он чувствует себя по отношению к той организации, которая его посылает,
в значительной степени безответственным. Отсюда целый ряд болезней низовых
организаций. И я боюсь, что эта система
учраспреда будет проходить через
какой-нибудь один орган, будет вселенский учет работников, а если учет, то и
распределение, и если тов.
Каганович будет переводить с места на место учитывая
и материальное положение и все другое, то в самой Москве мы видим, как в одном и
том же районе люди перебрасываются из ячейки в ячейку. Зачем это делается? Я
боюсь, что здоровая и правильная идея, что партия должна для своих работников
иметь аппарат…
Каганович: Для чего?
Томский: Для
распределения сил. Вы не думайте, что если вы отсюда, из Москвы, будете
назначать людей для другой губернии, то вы кого-то должны отсюда назначать. Это
абсолютно не должно быть. Если бы, положим, меня провели как крупного секретаря
губкома… (не слышно), то партия, тем не менее, должна узнать меня и оценить. Мы
часто, когда приходится, говорим, что такого-то нужно провести, а кто он такой,
мы не знаем. Вы судите по индивидуальной оценке. Вот почему к политике
распределения во вселенском масштабе нужно отнестись критически; потому, что
она, мне кажется, противоречит политике той демократии, которую мы хотим
проводить, и фактической демократии. Поэтому я отношусь несколько скептически.
Молотов: В области
советской работы, мне кажется, что на местах на работу предисполкомщика можно
найти местных работников такого типа и масштаба, которые с работой
предгубисполкома могут великолепно справиться. Отчасти выдвижение этих
работников у нас в ряде губерний задерживается тем, что там в рекомендации таких
работников, как предгубисполкома, мы оперируем старым кадром
предгубисполкомщиков. Очень многие из них еще не отказались от донэповских
времен. Если мы теперь поставим себе задачу в крестьянских губерниях выдвинуть
5-10 крестьян на пост предисполкома, то это задание вовсе не неосуществимо...
Наконец, вопросы, которые выдвигал
тов. Томский о демократии и назначенстве наших партийных сил. Тут есть некоторая
неточность у тов. Томского, хотя я с тов.
Томским согласен по существу. Прежде
всего, о назначенстве наверху... У нас есть три группы. Во-первых, у нас
абсолютное большинство даже секретарей партийных организаций выдвигаются без
ведома комитета партии. Во-вторых, 35% выдвинуты местными организациями и с нами
согласованы. И третья группа, в которой не больше 20%, это такая группа, которая
предварительно с нами согласована. Вне всякого сомнения, что внизу у нас
делаются такие вещи, о которых мы понятия не имеем и на которые санкции не
давали. Несомненно, что у нас есть такие правила, что райком назначает
секретарей ячеек, по всем районам. Я убедился в этом несколько дней тому назад
на одном почтенном собрании, когда я делал доклад о демократии и о назначенстве.
Я согласен с мыслью тов.
Томского в
том отношении, что систему учета мы должны поставить широко. Те характеристики,
которые делаются, часто бывают совсем недоброкачественны, они делаются только
для того, чтобы отделаться. Поэтому мы не ограничиваемся одной характеристикой,
мы имеем несколько отдельных характеристик, отдельных лиц, которые дают нам
личные характеристики. И таких контролирующих характеристик мы имеем на 4 тысячи
человек, которых мы учитываем. Дело в том, что мы учитываем тут большой кадр, а
распределять мы должны меньший кадр. Мы не должны брать на себя обязанности как
можно больше назначать и распределять, это было бы недемократично и непрактично,
так мы путались бы в мелочах...
Сталин: Это было бы
против здравого смысла.
Молотов: Конечно, было
бы невозможно в таких условиях правильно работать, но если [бы] мы не поставили
широкого учета в работе, мы были бы бессильны... В этом смысле я думаю, что
задача учраспреда должна быть поставлена широко по отношению ко всем органам
распределения: и к советским органам, и к профессиональным, и к партийным...
Сталин: Я хотел
выдвинуть тот вопрос, который поставил тов.
Томский, о противоречии между
политикой выдвижения работников и политикой распределения работников. Речь идет
не о тех трех тысячах, которые распределяются высшими органами, а о тех, которые
распределяются низшими органами. Здесь необходима зацепка для того, чтобы
сблизиться с работой в деревне и повлиять на работу в уезде. Уездный комитет -
кто его может выдвигать? Тот, кто ежедневно там работает. С другой стороны,
необходимо чтобы они не останавливались и перед тем... [не слышно]...
Это противоречие, но это
противоречие жизни, оно неизбежно, потому что дело обстоит так, что способные
люди попадаются в уездах, но их забывают. Если ЦК не вмешается и не обратит
внимание на то, что обстоит плохо дело в уезде, - на основании ли бесед с
секретарями губкомов, на основании ли встреч, из которых узнают, что такие-то
люди в высшей степени способные и талантливые сидят, но их не выдвигают, то что
же это будет. Все искусство этого распределения партийных сил состоит в том,
чтобы делали учет и чтобы распределение поощряло выдвижение сил, а не подсекало
его.
Это - область практической работы
нашей партийной организации. С другой стороны, есть такие факты, что секретарь
ячейки или секретарь укома, когда его осаждают члены партии с вопросами, он
часто аргументирует не от своих знаний, а от своих прав: я, мол, секретарь. Это
есть бюрократизм. Если мы не примем мер, мы придем к положению германской
социал-демократии. Как добиться, чтобы политика распределения не ослабляла
политику выдвижения, чтобы способные люди внизу не затерялись. С другой стороны,
как добиться, чтобы во всех ячейках, где культурный уровень партийных членов не
очень высокий и где секретарь царствует, аргументируя от права, - как добиться
того, чтобы таких секретарей не было. Это очень большой вопрос.
Вопрос, выдвинутый тов.
Томским,
очень важный. Безусловно, что могло показаться кой-кому (да и мне немного
показалось), что тот твердый план распределения, который наметил тов.
Каганович,
рискует поставить тов. Кагановича перед необходимостью объять необъятное. Тогда
от политики выдвижения ни черта не останется. У нас довольно много бывало
случаев, когда товарищи неточно понимают смысл учета. Бывали случаи, когда
предложение «учтите» понимали так, что закрывали все магазины. (Голос:
Товар молчит, а человек не молчит). Укомщиков много. Секретарей 800; членов
укома 80 тысяч. Они, конечно, не доберутся до вас. Надо поставить дело так,
чтобы политика выдвижения дополнялась политикой учета. Мы должны знать
работников с мест. Если в уезде плохо, мы запрашиваем, в чем дело. Если кампании
не ведутся, партийная жизнь замирает и т.д. - спросить, почему это. Вот так я
понимаю вмешательство ЦК.
Рябинин: ...Сейчас что
мы наблюдаем в земледельческих губерниях? Там люди выбиваются из сил, чтобы
создать передвижные школы для ликвидации политической безграмотности. В губернии
они работников для этого дела найти не могут, тогда как, если поискать в Москве
и Петрограде, то мы эти школы-передвижки сможем снабдить работниками.
Знают ли тов.
Бубнов и тов.
Каганович, какими силами и кадрами располагает наша партия в смысле знания
людей, которые могли бы вести политико-просветительную работу? На местах,
сколько они учетов ни производили, все-таки точного (это я знаю из практики
наших поездок) результата не имеют. Работу эту надо оформить, и работников по
политико-просветительной линии надо подытожить.
Теперь я хотел бы остановиться на
плановой переброске, и особенно на переброске из центра в провинцию и из
провинции в центр. Бюрократизм центральных органов мы не изживем до тех пор,
пока мы половину коллегий наркоматов не разгоним на места. Есть коллегии
некоторых ведомств, где люди сидели при военном коммунизме, при нэпе, сидят и
сейчас. И весь этот сложный переход они изучали только по статьям, магазинам и
улицам Москвы, но фактического перехода, как он происходил в провинции, они не
знают. С другой стороны, работники на местах тем временем подготовились. Но
какое получается положение? Они приезжают в центр и не делаются больше, как
управделами, и возвращаются обратно. Мне кажется, тут надо вспомнить слова тов.
Ленина, когда он в своей брошюре о продналоге сказал: нужно советские
комиссариаты наполовину очистить от засидевшихся людей, обросших, потерявших...
и заменить свежими.
Последний вопрос о методах
переброски в учраспреде. Я должен сказать, что метод переброски все-таки
сохранился от времен военного коммунизма и носит характер полуприказа. Приведу
факт. Чем обуславливается переброска? Прежде всего, избытком ответственных
работников в организации, то есть организация может дать работников туда, где их
недостает. Второе положение: перебрасывают работников, которые на месте ничего в
дальнейшем не обещают дать и которые уже подвергаются процессу некоторого
обрастания. И, наконец, работники, которые участвуют в склоках, группировках, и
кроме дробления в организации они ничего хорошего сделать не могут и ничего
хорошего из себя не представляют. И вот ко всем этим группам работников метод
отзыва одинаков. Получается, например, телеграмма: такой-то товарищ отзывается в
ЦК. Организация вдруг встает перед фактом, что ЦК добрался до такого-то товарища
и его отзывает. А в каком порядке производится этот отзыв - в порядке ли
передвижения, наказания - не известно, и начинают истолковывать по-всякому...
Мне кажется, от такого метода перебросок надо отказаться, и порядок переброски
надо обосновать иначе. Всех, кого посылаем, надо отмечать, в каком порядке
данный товарищ посылается. С другой стороны, надо категорически запретить отзыв
из губкомов без предварительного согласия самих губкомов.
Асаткин: Я хотел
указать на деревню. Здесь вопрос о деревне становится в числе ударных задач, и
тов. Сталин говорил, что наше усиление экономического влияния пойдет через
деревню. Тов. Каганович говорил о партийном бюджете. Я думаю, что имеется третий
пункт, который скорее осуществит нашу задачу, чем пункт первый и второй. Дело в
том, что в деревне нужен целый ряд специалистов - агрономов, учителей и т.д.
Сейчас нам придется одной из задач поставить, вероятно, распределение
коммунистов-специалистов - агрономов в деревне...
Последний вопрос о методах учета учстатами губернских работников. Из 121 работника губернского масштаба
политически неграмотных имеется около 40%, то же относится и к работникам
уездным. Я думаю, что вопрос о системе учета учстата губкома должен быть
пересмотрен и поставлен на очередь...
Каганович: ...Насчет
переброски из Москвы я не возражаю против основной мысли. Но прежде всего одно
условие. Не объявлять, что делается мобилизация, а потихоньку вызывать человека
и - должен ехать, и никаких разговоров. И так идти шаг за шагом. И если мы до
партийного съезда сумеем взять таким путем, без шума, 200 работников, то это
будет блестящий результат. А если мы проделаем это с шумом, мобилизуем 2000
человек, то из них 99% окажутся негодными и убегут обратно...
Теперь перехожу к главнейшим
вопросам. Во-первых, к тому, что выдвинул тов.
Сталин, и, во-вторых, к вопросу,
который выдвинул тов. Томский. Вот два основных вопроса.
Что касается вопроса тов.
Сталина, я
согласен, что основным моментом является деревня, армия и хозяйственные
органы...
Перехожу ко второму вопросу, который
затронул тов. Томский.
Я не имел возможности в своем
докладе остановиться подробно на вопросе выдвижения и сочетания демократии
внутри партии с подбором людей. Я прежде всего должен оговориться, что когда я
приводил мысль тов. Ленина, то именно имел в виду, что подбор людей идет после
правильной политики. Я считал это само собой разумеющимся. Я считаю, что это
совершенно ясная для нас истина, особенно после многих ошибок людей, стоящих на
аппаратной точке зрения. Необходимо определить правильную политику партии, а
после этого правильный подбор людей.
Теперь о вопросе сочетания и
выдвижения снизу. Основной и первой задачей партии сейчас является выдвижение
работников снизу. Причем я считаю, что это выдвижение нельзя понимать так, что
партком тащит за чуб вверх. Наоборот, надо сочетать работу так, чтобы на местах
снизу организация выдвигала людей и чтобы партком их ощупывал и помогал
выдвигаться. Тут мы только наталкиваемся на ограниченность должностей, которые у
нас имеются, и на то, что если человек занял место, то он уже не очень охотно
хочет уйти. Поэтому наша задача заключается в том, чтобы создать текучесть в
нашем составе.
Приведу пример
Нижегородской
губернии. Я приехал туда в 1918 году. При мне бывшая тогда группа людей ушла,
выдвинулась на ее место новая группа. Я уехал на фронт, со мной уехал целый ряд
работников. На место их опять выдвинулись новые. Приехал тов.
Молотов, и при нем
выдвинулась новая группа. В общем, в 3-4 года снялись 5 пластов и поднялись
вновь. Но если пласт остается на месте, то он давит на нижний пласт, поэтому
задача партии, чтобы не было постоянного состава и чтобы создать в партии такое
общественное мнение, что переброска к станку, переход к заводу вовсе не является
позорным, а это является, наоборот, нормальной вещью. Сегодня я был наркомом, а
завтра иду на завод. Беда в том, что у нас создалась такая психология -
несчастье нашей партии - что снижение у нас является позором. Тут задача наша
заключается не только в том, чтобы ЦК регулировал состав тем, что председателя губисполкома перемещают, а вместо него избирают нового; а задача, чтобы создать
такое общественное мнение партии, что партия должна постоянно менять свой
состав. Только лишь при этих условия будет правильное выдвижение. А у нас
человек сидит на работе три года, не хочет уходить и давит на остальных. Таким
образом у нас создается ненормальное положение. В государственном аппарате много
должностей. Но если взять всю партию и выдвинуть ее на все советские посты, что
же тогда будет? Надо добиваться, чтобы выборные должности имели текучесть в
своем движении. Это будет стимулом низам выдвигать людей. Вот как мы понимаем
сочетание подборов с выдвиганием снизу...
Тут тов.
Сталин прав, что самая
сложная задача - это искусство распределения, чтобы учет и распределение
поощряли бы движение, а не пресекали. Мы должны к этому стремиться, мы должны
обратить внимание на общественное мнение партии, чтобы партия не смотрела на
снижение как на оскорбление и приговор для себя и не смотрела на это как на
недопустимую вещь...
Председатель: Прения
закончены. У нас есть предложение передать этот вопрос в комиссию. Я голосую
предложение передать этот вопрос в комиссию, взяв за основу предложение тов.
Кагановича. (Принято).
Состав комиссии:
Каганович,
Томский,
Молотов,
Сталин,
Коротков,
Бубнов,
Михайлов,
Яковлев,
Зеленский,
Кнорин,
Васютин. (Принято).
Допустить для участия в работах
комиссии тт. Лукоянова и
Рошаль. (Принято).
Печатается по:
Рождение
партийной номенклатуры (публикацию подготовил М. В. Зеленов), «Вопросы
истории», 2005, № 2 |
